Саперный пер. 7
 |
Вид в сторону ул. Восстания |
Особняк князя Н. П. Волконского. 1858
Здание убежища им. княжон Надежды, Эмилии и Марии Волконских для слепых женщин. 1890
В середине XIX века нынешние участки домов 5 и 7 по Саперному переулку принадлежали князю Николаю Петровичу Волконскому. Там стоял небольшой одноэтажный дом с мезонином. После того, как на участке дома 3 в 1857 году архитектор Брандт построил каменный особнячок, началось строительство и здесь.
Особняк Н. П. Волконского был построен в 1858 году архитектором Сената Федором (Фридрихом) Ивановичем Брауном (1799–1862). Помимо этого здания можно назвать построенные Брауном доходные дома на ул. Садовой, 48 (1836), на ул. Пионерской, 15 (1836), на углу ул. Маяковской, 43 и Манежного переулка (1837).
В 1890 году дом был расширен техником Александром Константиновичем Бушем (1834(5)–1893). Он окончил строительное училище в 1856 году, работал в Олонце, Петрозаводске (1850–1860-е). Позднее служил при ТСК МВД (1868–1881), Министерстве Государственных Имуществ (с 1875).
А. К. Буш построил доходные дома на ул. Володи Ермака, 19 (1872), Лермонтовском пр., 29 (1876), ул. Декабристов, 47 (1877–1879), собственный дом на 17-й линии Васильевского острова, 38 (1879, включен в существующее здание), 10-й линии Васильевского острова, 15 (1891).
Церковь во имя Святых Ксенофонта и Марии на верхнем этаже была устроена в 1899–1900 годах при перестройке здания под убежище для слепых женщин по проекту архитектора В. А. Лучинского и освящена 30 января 1900 года.
В 1909 году здание убежища было еще раз перестроено по проекту инженера Владимира Александровича Шевалева (1862–1914). Он окончил институт гражданских инженеров в 1887 году, работал в Департаменте таможенных сборов. Затем уехал в Одессу, где стал городским инженером (1890–1893). Потом В. А. Шевалев служил архитектором отдельного корпуса Пограничной стражи в Петербурге и построил для него комплекс зданий на ул. Красного Курсанта и Ждановской (1890-е — 1900-е). С 1906 стал руководителем строительного бюро железобетонных работ.
Убежище финансировалось по ведомству императрицы Марии Федоровны. Здесь проживали 120 слепых женщин. Попечителем убежища был Анатолий Григорьевич Росовский, надзирательницей — Мария Иосифовна Колковская, а помощницей — Анна Семеновна Тетюхина. Судя по всему, княжны Волконские завещали свой дом на богоугодные дела. После революции храм стал приходским, закрыли его в 1920-е годы. Но и во время существования убежища храм был открыт для всех желающих. В 1914 году здесь был крещен замечательный писатель Вадим Сергеевич Шефнер (1914–2004). Об этом он рассказал в своей книге "Имя для птицы".
«"Выпись из метрической книги", выданная причтом церкви Ксенофонта и Марии в городе Петрограде, удостоверяет, что родился я 30 декабря 1914 года и крещен 7 февраля 1915 (по старому стилю). В метрике названы родители: подполковник Сергей Алексеевич Шефнер, православного вероисповедания, и его законная жена Евгения Владимировна, евангелическо-лютеранского вероисповедания.
Вернусь к метрике. На ней — круглая печать церкви преподобных Ксенофонта и Марии; по ободку ее — надпись: "Прибежище слепых женщин имени княжон Волконских". Однажды я спросил у матери:
— Мама, почему это меня в такой странной церкви окрестили, ведь ты всегда была зрячей и ни в каких прибежищах не обитала? Почему не могли крестить меня, скажем, в Андреевском соборе?
Мать ответила, что она венчалась с отцом тоже не в большом соборе, а в церкви при Академии художеств, и далее пояснила, что в предреволюционные годы в том петербургском кругу, к которому принадлежала ее семья, было модно венчаться и крестить детей не в больших церквах, а в "домашних", — в этом находили нечто утонченное, романтическое. Однако у нас не было родственников настолько знатных и состоятельных, чтобы они владели особняком с личной церковью, и потому меня решили крестить в церковке Ксенофонта и Марии, что в Саперном переулке, видя в ней некий суррогат домашней церкви. К тому же церквушка эта хорошо отапливалась, и меньше шансов было на то, что младенец простудится после погружения его в купель.
Из рассказа моей крестной я однажды узнал, что простудить меня очень боялись, ибо уже при рождении я рисковал схватить воспаление легких или даже незамедлительно отправиться на тот свет. Суть в том, что еще за несколько часов до моего рождения мать находилась в Кронштадте, куда приехала навестить родственников. Почувствовав приближение родов, она спешно отправилась в Петроград, где уже была договоренность с родовспомогательным заведением, находившимся в Чернышевом переулке, невдалеке от Пяти углов; считалось, что там превосходный медперсонал. К счастью, ее взялась сопровождать кронштадтская акушерка; эта неведомая мне женщина, возможно, спасла жизнь и матери и мне: я появился на свет в конном санном возке во время переезда по льду залива из Кронштадта в Ораниенбаум. В родильный дом меня привезли уже кричащим во всю глотку».
Сейчас здание принадлежит Всесоюзному институту растениеводства им. Н. И. Вавилова. Здесь размещается общежитие для аспирантов. За это здание весной 2002 года шли настоящие сражения между городской администрацией и институтом. Вот как об этом писали газеты:
«Сначала ученые мужи противостояли инициативе вице-губернатора Санкт-Петербурга Валерия Назарова, решившего отобрать у ВИРа здание в Саперном переулке, в котором располагается общежитие для аспирантов (здесь же останавливались и зарубежные коллеги). Мотив «выемки» — неправильное использование здания, не по назначению. Как вспоминают сотрудники института, в общежитие приехали стриженые братки на «мерседесах», взломали замки, врезали новые и поселились, как у себя дома. Спасло положение то, что заместитель директора института — адмирал, бывший начальник штаба в Кронштадте, — вызвал два взвода морского спецназа, которые и выгнали агрессоров прочь. Для охраны были наняты бывшие афганцы. Рассредоточившись по периметру всего здания, они вели круглосуточную оборону в течение трех месяцев! Параллельно с этим шли судебные процессы, и здесь правота ученых была признана безоговорочно. Суды (всего их было три) выиграны, общежитие, таким образом, отстояли».
